романтическое название - Девичья башня. Интересно, что у каждого пещерного города Крыма есть одна-две подобных,
сохранившихся с незапамятных времен постройки, ставших символами. Удивительная их стойкость к разрушительному
действию времени, навевает мысль о том, что в создание этих шедевров авторы вкладывали особый смысл, мастерство и,
наверное, душу... Они прошли через века и до сих пор притягивают взгляд своей потрясающей энергетикой.
К Девичей башне я решил добраться, обойдя Черкез-Керменскую долину по северному борту, через озеро. Туристы дали этому
искусственному водоему название "Белая стена", так оно и именуется во всех интернет-ресурсах. Среди местных жителей оно
называется просто "Озеро". В середине прошлого века его выкопали для полива близлежащих садов, заполнили водой из Бельбека,
а потом здесь открылись родники и озеро стало природным.
Когда то здесь была деревенька Крепкое, потом во время хрущевского укрупнения населенных пунктов её ликвидировали,
а жителей переселили в близлежащую Холмовку. В ущелье остались только овечьи кошары. Овцы жили здесь в древних
пещерах, вырубленных нашими предками тысячи лет назад.
Черкез-Кермен облюбовали всякие неформалы и ежегодно проводят здесь фестивали. Во время этих празднеств музыка
слышна за четыре километра.
Продвигаюсь по северному борту ущелья дальше, в его верховье. Слева скала, прозванная туристами "Череп". На ней находится
Храм Донаторов, древнейшая в Крыму пещерная церковь, с фрагментами фрески XII века
Не зная определенного маршрута иду наугад в верховья долины. Тропинки обычно всегда куда-нибудь да приводят.
И моя дорога через полчаса привела меня на плато Топшан.
Сколько бы ни любовался туманными крымскими далями никогда не устанешь восхищаться ими вновь и вновь. Их красота
вечна и бесконечна.
К началу массива пришлось пробираться через густой лес. Держи-дерево не пускало меня, исцарапало и даже порвало
футболку, но я был неумолим. И мои потери с лихвой были вознаграждены удивительными пейзажами. Здесь чувствуешь
себя воздухом, ветром, птицей...
Грандиозные скалы завораживают своей мощью, они словно застыли в движении.
Если иметь такую богатую фантазию, чтобы представить себе миллион лет одним днем, то все эти горы будут расти,
уменьшаться, изменять формы и взаимодействовать друг с другом как живые существа.
Когда смотрю в эти пространства, всегда всплывают стихи Адама Мицкевича - А я глядел, Мирза! Но лишь гробам
шепну, что различил мой взор сквозь трещину Вселенной. На языке живых - и слов подобных нет.
Уже подходя к Девичьей башне увидел сидящего на скале паренька, медитировавшего или просто наслаждающегося
природой. Пришлось прервать его занятия и спросить, есть ли здесь поблизости спуск в долину. Очень уж не хотелось
тащиться назад через колючки.
Он как будто обрадовался моему вопросу: "Да, есть, вон там у башни с правой стороны! Я правда там не спускался
ни разу, но слышал от знающих людей, что очень хороший и удобный спуск. Вы там сразу попадете к роднику"
Холодея от страха, что придется идти по очень узкой верхней кромке горы я все же рискнул дойти туда. Благо
утром ветра не было и вероятности, что меня сдует оттуда тоже.
Но попытка спустится закончилась провалом. Там было настолько круто, что и речи быть не могло рисковать. От
страха даже забыл пофотографировать вблизи Девичью башню. Кое как ползком на животе взобрался назад и на ватных
ногах прошел обратный путь между двух пропастей.
Запас воды ещё был, смерть от жажды не грозила, поэтому возвращался с легким сердцем, но уже не по лесу а по
краю плато. Потому что уже страха не было, он весь выплеснулся у несостоявшегося спуска. Зато сделал несколько
снимков прекрасных видов, открывающихся с этой стороны плато.
Каньон Черкез-Кермен, ведущий к храму Донаторов удивительно живописен нагромождениями скал и камней. Он словно
разрез в толще гор, сделанный гигантским тупым ножом.
От этого ножа камни-крошки осыпались на дно каньона и заросли деревьями, составив замечательный скульптурный
ансамбль.
Я был уже настолько храбр, что даже не пришло в голову обходить вот такие, лишенные растительности, выемки края
плато.
Солнце уже начинало припекать и подняться к храму Донаторов у меня не хватило сил. Спустился быстро, прошел по
дну каньона к выходу, испил ключевой водицы у родника. Он где-то там, в одной из пещер на противоположной стороне.
***
***
***
***
***
У ног моих – цветущий крымский рай.
Здесь – ясная лазурь, приветливые лица.
Но почему же сердце так стремится
В иное время, в мой далекий край?
А. Мицкевич
Journal information